Сергей Нарышкин: «Попытки изолировать Россию были обречены»

Государственная Дума 6-го созыва запомнилась избирателям как одна из самых скандальных и критикуемых. Именно её представители в лице оппозиционных фракций участвовали в протестных митингах, но единогласно проголосовали за присоединение Крыма к России, а также выразили протест против санкций, объявленных Западом. Осенью россияне выберут новый состав Думы. Спикер парламента Сергей Нарышкин в первой части эксклюзивного интервью «АиФ» — о том, чего больше в результатах работы ушедшего созыва — сожаления или гордости.

Сергей Нарышкин: Выставлять оценки себе самому воздержусь. Что касается Государственной Думы, то, безусловно, российский парламент прошёл важный, очень ответственный, непростой этап своего развития и дальнейшего становления. Принято большое число важных законов, имеющих цели укрепить государство, защитить российскую экономику, повысить уровень безопасности людей, дать им дополнительные социальные гарантии. Это были те приоритеты, которые Государственная Дума ставила перед собой в самом начале VI созыва, и я считаю, что эти приоритеты реализованы. Ну и Государственная Дума за эти почти 5 лет стала, на мой взгляд, более зрелой, ответственной и, самое главное, более профессиональной.

Государственная Дума является коллективным, интеллектуальным фильтром, который отбрасывает все ненужное, неразумное, неправильное, принимая только те законы, которые нужны государству и обществу.

— Своё мнение по тому или иному законопроекту каждый депутат выражает, нажимая кнопки «за», «воздержался» или «против». Не было ни одного законопроекта, по которому у меня были сомнения или нежелание голосовать за. Конечно, есть отдельные законопроекты, которые пока ещё остаются непринятыми, я очень рассчитываю, что в VII созыве Государственной Думы эта работа будет доведена до конца. Ну, если вы попросите привести примеры таких законопроектов, то одним из них является законодательная инициатива (я был в числе её авторов), которая поддерживает книготорговлю на площадях, в государственных и муниципальных учреждениях культуры. Законопроект принят в первом чтении, рассчитываю, что следующий созыв Думы примет его во втором и третьем чтении.

— Этот закон был внесён в Думу в начале апреля, а это значит, что на его довольно глубокую проработку у нас было почти 3 месяца. Поэтому говорить о том, что поспешили, неправильно. Но я бы хотел обратить ваше внимание не на процедуру его утверждения, а на то, что самая большая ценность — это человеческая жизнь… у неё вообще нет цены. Задача любого ответственного государства — сделать всё необходимое, вложив все возможные ресурсы, чтобы обеспечить безопасность своих граждан. Последние печальные события (я имею в виду теракт в Ницце) в отношении граждан Российской Федерации и граждан других стран ещё и ещё раз показывают, что нам, всему цивилизованному миру, объявлена война. Война с очень жестоким и коварным врагом, имя которому — терроризм.

Конечно, борьба с этим злом требует существенных затрат и значительных ресурсов. Что касается конкретного пакета законов — возможные финансовые потери, думаю, удастся минимизировать. На это и нацелен специальный перечень поручений президента по реализации подписанного им закона. Но ещё раз повторю: человеческая жизнь цены не имеет.

Самая большая ценность — это человеческая жизнь... у нее вообще нет цены. Задача любого ответственного государства сделать все необходимое, вложив все возможные ресурсы, чтобы обеспечить безопасность своих граждан.

— Сама Государственная Дума является коллективным, интеллектуальным фильтром, который отбрасывает всё ненужное, неразумное, неправильное, принимая только те законы, которые нужны государству и обществу. Каких-либо иных дополнительных ограничений вводить я не вижу необходимости.

— Разумеется, диалог на площадке Думы был и раньше. Но говоря о нём, я опираюсь на отзывы, мнения коллег, которые имеют возможность сравнивать — ведь они работали и в V, и в IV, а некоторые даже и во всех шести созывах Думы. Депутаты делают вывод, что диалог стал активнее. С одной стороны, это объективное явление, это веяние нашего времени. Ведь общество стало более активным, демократичным, а парламент — более открытым в силу ряда причин, в том числе и потому, что технические средства, средства коммуникации позволяют всем чуть ли не в режиме реального времени следить за тем, что происходит в парламенте каждую минуту. Ну и кроме того, с нашей стороны были приняты дополнительные меры в виде создания различных экспертных площадок, в том числе Совета непарламентских партий, Научного совета по правотворчеству, где ведущие правоведы дают как свои общие рекомендации парламентариям, так и заключения по конкретным законопроектам. Согласитесь, это крайне важная, необходимая сторона диалога для законодательного органа.

— Много критики — одно из проявлений демократии, разве нет? Понимаете, парламент — это тот орган власти, который максимально открыт для общества, все решения принимает публично. Только что мы с вами говорили о том, что у каждого гражданина есть возможность в режиме реального времени наблюдать парламентские дебаты, самому слышать аргументы сторон — уже поэтому здесь для критики изначально больше фактического материала.

Однако отмечу и другое. Да, наш созыв, пожалуй, действительно получал больше критики, чем другие. Вместе с тем ключевые, судьбоносные решения других созывов не получали столь широкой и мощной общественной поддержки. И самый яркий пример тому — правовая интеграция Республики Крым и Севастополя. Эта работа проводилась более 2 лет, и она получила всеобщую поддержку со стороны нашего общества.

— Лампочки убрать?

— Кабинет, в котором мы сейчас находимся, пожалуй, самый лучший в Государственной Думе. Вы, наверное, имели возможность посмотреть, в каких условиях сегодня работают депутаты, есть ли там излишества какие-то? Их нет. Иногородние депутаты живут тоже достаточно скромно, без излишеств. Государство, в соответствии с законодательством, обязано обеспечить и местом для работы, и местом для проживания. Принятая норма закона лишь приводит в соответствие практику с законодательством, ничего не добавляя к их статусу. Всё скромно. И на работе, и по месту жительства. Теперь что касается экономии ресурсов. Мы существенно сэкономили наши расходы парламентского бюджета 2015 года — это больше 100 миллионов рублей, которые мы вернули в бюджет. Я уверен, что и по результатам 2016 года тоже будет неплохой итог экономии. Напомню вам, что в 2015 году именно по инициативе депутатов Государственной Думы была сокращена зарплата парламентариев…

— Да, на 10% у депутатов. Но все вынуждены были последовать нашему примеру, поэтому, как я сказал, такие меры экономии принимаются…

Мы существенно сэкономили наши расходы парламентского бюджета 2015 года — это больше 100 миллионов рублей, которые мы вернули в бюджет.

— Принятая депутатами этого созыва норма о лишении депутатского мандата за недисциплинированное исполнение служебных обязанностей может применяться в равной степени по отношению как к депутатам, представляющим партию парламентского большинства, так и к представителям иных партий. Я обращаю на это внимание, потому что вы отдельно отметили, что Илья Пономарёв — оппозиционер. Повторяю: это норма, равная для всех. Сам факт её введения в законодательство является профилактическим элементом. Я бы очень хотел, чтобы эта норма действовала как можно реже или лучше бы — никогда, но сам факт её появления является мерой дисциплинирующего характера. Тем более что этот закон не обязывает фракцию или профильный комитет выходить с предложениями о лишении депутата полномочий, а он даёт право фракции или комитету выйти с таким предложением на решение палаты, но последнее слово, конечно, остаётся за палатой. Что касается второй части вашего вопроса, я не исключаю, что рано или поздно, может быть, настанет время, когда голосовать можно будет…

— За себя и в интернете.

— Да, не можешь присутствовать, но можешь проголосовать дистанционно, имея для этого свой персональный защищённый ключ. Ну а потом, хочу заметить, что разом выхваченная картинка зала заседаний, где кого-то нет, не о многом говорит. Кроме работы в зале заседаний, есть работа в комитетах, во фракциях, в регионах, а также, собственно, законотворческая работа под вот той самой лампочкой, о которой вы говорили, дома. Могу предположить, что в отношении депутата Ильи Пономарёва чаша терпения у фракции «Справедливой России» была переполнена, потому что он не занимался парламентской деятельностью, виды которой я перечислил.

Сергей Нарышкин: Мне кажется, что ничего тяжелого, а уж тем более хитрого, в этом нет, рецепт простой. Во-первых, нужно с уважением относиться к людям, к депутатам, которые здесь работают. И второе: необходимо четкое понимание того, что ты сам, как и все твои коллеги, работаешь в высшем законодательном органе, принимающем законы, по которым живет огромная, 145-миллионная страна.

— Ну, почему, у нас бывают споры, дискуссии...

— Нет, ну то, что со всеми лидерами фракций мы поддерживаем такие ровные, взаимоуважительные отношения — это очевидно. Я очень благодарен им за то, что у нас в течение почти пяти лет, сложились такие хорошие, профессиональные и человеческие отношения, которые позволяют нам и спорить, и дискутировать, и приходить к общим решениям. Ну, если кто-то с чем-то не соглашался, я с пониманием относился.

— Активная международная парламентская деятельность — потому что время особое. Мы видим, что в мире накопился такой конфликтный потенциал, который проявляет себя чуть ли не каждый час, каждую минуту. И, конечно, в этих условиях требуются более активные усилия парламентариев, более интенсивный парламентский диалог для того, чтобы искать точки соприкосновения, которые бы этот конфликтный потенциал хотя бы немного, но понижали.

Что касается диалога с Западом, то он не прекращался. Даже в нынешних условиях экономии, за последние два года, количество различных международных парламентских мероприятий, визитов, встреч значительно увеличилось. В этом смысле попытки изолировать Россию с самого начала были обречены на провал. Хотя с нашей стороны, конечно, были предприняты дополнительные меры, в том числе организованы новые форматы международной парламентской деятельности, такие как Московский международный парламентский форум, парламентская группа БРИКС, Совещание спикеров парламентов стран Евразии. Все это вошло в общую копилку активизации нашего межпарламентского взаимодействия.

Уверен, что санкции, в том числе со стороны Евросоюза к России, рано или поздно будут отменены — потому что любая война заканчивается миром.

— Безусловно, санкции в отношении парламентариев, санкции, которые ставят какие-то дополнительные барьеры, ограничения в контактах между депутатами парламентов разных стран — это есть такая неестественная ситуация, которая противоречит и ценностям парламентаризма, и принципам демократии. На мой взгляд, постепенно эти простые вещи доходят до сознания все большего количества западных политиков. Действительно, на сессии ПА ОБСЕ в Тбилиси такая резолюция с некоторыми модификациями была принята. Я был автором проекта этой резолюции. И повторяю, что во времена более острой напряженности в отношениях между государствами как раз роль парламентариев должна возрастать — они должны чаще встречаться, дискутировать, искать общие решения, которые способствовали бы нормализации отношений между странами или в мире в целом. Я уверен, что именно так и будет.

— Сегодня — нет, а в перспективе — да.

Даже в нынешних условиях экономии, за последние два года, количество различных международных парламентских мероприятий, визитов, встреч, значительно увеличилось.

— То, что произошло в Турции несколько дней назад, говорит об очень сложной внутриполитической ситуации в этой стране. Это говорит о том, что есть силы, не согласные с нынешней и внутренней, и внешней политикой действующей власти Турции. Силы эти оказались все-таки деструктивными, поскольку была предпринята антиконституционная попытка свержения действующей власти, чего не должно быть ни в Турции, ни в США, ни в Сирии, ни в любой другой стране. Власть должна меняться только тем способом, который прописан в Конституции этой страны.

— Такого рода прогнозы делать не хотел бы, но очевидно, что результаты референдума существенно пошатнули всю конструкцию Европейского союза. Пока только пошатнули, ни о чем больше не говорю. И они, конечно, поставили под сомнение тезис о таком евросоюзовском единстве. Думаю, что события в Великобритании, безусловно, дадут новый импульс политическим силам в других странах ЕС, которые отстаивают свой суверенитет и не хотят мириться с тем, что по ряду очень важных вопросов ЕС не может принять адекватных решений и справиться с актуальными вызовами нынешнего времени. Прежде всего мы имеем в виду миграционный кризис, с которым, конечно, Евросоюз не справился. С другой стороны, по ряду мелких вопросов, подчас рутинных, влияние еврочиновников Брюсселя слишком велико, и этот факт, можно сказать, унижает суверенитет государств, входящих в Европейский союз. Конечно, Россия хотела бы видеть в лице Евросоюза все-таки надежного, стабильного партнера. Уверен, что санкции, в том числе со стороны Евросоюза к России, рано или поздно будут отменены — потому что любая война заканчивается миром. Евросоюз будет нашим партнером, и мы бы очень хотели бы, чтобы этот партнер был стабильным, надежным, прогнозируемым как по составу своих членов, так и по той политике, которую он проводит.

— Ну, какие-то количественные оценки я не хотел бы давать, это право давайте предоставим...

— Нет, не социологам, а избирателям, именно они определят состав будущей Государственной Думы. То, что он изменится, это очевидно. Изменится в персональном составе, прежде всего, за счет того, что выборы будут проходить по смешанной системе. Что касается партийного состава, на мой взгляд, 4 ныне действующие парламентские фракции сохранят свои позиции, но, повторяю, не численные позиции, а качественные позиции. Они будут присутствовать в Государственной Думе VII созыва.

— Шансы есть, но насколько они велики, это уже оценка такая, количественная, поэтому ее давать не буду.

— Будет уверенный результат.